В годы Гражданской войны бывает нелегко отделить политическую борьбу от исповеднического христианского подвига, поэтому предстоит еще много труда, дабы открыть имена тех страдальцев, обстоятельства кончины которых пока остаются неизвестны. Член Комиссии по канонизации святых Шадринской епархии Андрей Владимирович Печерин собрал материалы об обстоятельствах убиения красноармейцами жителей Тамакульской волости Камышловского уезда Пермской губернии (ныне – территория Далматовского района Курганской области, Шадринская епархия) летом 1918 г.
Недавно благодаря помощи местных жителей было обнаружено и место захоронения страдальцев близ с. Тамакульское Далматовского района.
Событие это тем более выдающееся, что подобного рода захоронения практически не известны. Лишь в сентябре 2018 г. члены Комиссии по канонизации Курганской митрополии смогли обнаружить в Шадринском районе и перезахоронить останки убиенных крестьян – участников Западно-Сибирского восстания 1921 г.
После выступления белочехов, в Шадринском уезде летом 1918 г. активизируется антибольшевистское движение. Самыми крупными можно признать два восстания, охватившие Тамакульскую волость, расположенную на Шадринско-Камышловском тракте. Предпосылки возникновения этих восстаний выглядят следующим образом. Весной 1918 г. в Тамакульской волости была развернута активная большевистская пропаганда под руководством председателя исполкома, жителя с. Нового, бывшего фронтовика М. М. Обоскалова. К маю во всех деревнях были сформированы военизированные бандформирования из местной бедноты, вооруженные из Камышлова и начался массовый террор крестьянства. Накануне посевной практически за месяц в волости было собрано около 130 тонн зерна – села подвергались разграблению, облагаясь контрибуцией со сроком выплаты в несколько часов. После взятия г. Шадринска чехословаками награбленные деньги и драгоценности в размере 800 тыс. руб., а также оружие, было решено вывезти в г. Камышлов.
Отряд Обоскалова разделился на две группы, одна – большая – с деньгами направилась в г. Камышлов, но, не дожидаясь преследования, разбежалась. Из первоначального состава в 284 человека осталось всего восемь, которые вернулись в г. Камышлов, взяв заложника неподалеку от с. Бабиново. Вторая часть отряда должна была осуществлять прикрытие с тыла. Крестьяне Тамакульской волости собрали экстренные совещания «о ограблении волостной кассы». По свидетельству М. М. Обоскалова, собирались они по набатному звону. Крестьяне организовали преследование и захватили нескольких участников второй группы, а также некоторых разбежавшихся. Над одними был совершен жестокий самосуд, других заставляли отрекаться от советской власти и свое отречение заверять крестной клятвой: «Крестись, говорят, на Божий храм, проси прощения у общества».
Подобная форма призыва к покаянию в большевизме имела распространение среди восставших крестьян, есть свидетельства об участии в подобной акции, проходившей в Верхне-Тагильском заводе, представителей духовенства – священника Иосифа Сикова и псаломщика Аркадия Ляпустина. После прихода карательного отряда оба они были направлены в отделение Невьянской ЧК, где были убиты.
Прямых свидетельств об участии священнослужителей сел Тамакульской волости в акции покаяния в большевизме нет. Об антицерковных настроениях были обнаружены следующие свидетельства в воспоминаниях красноармейцев: «Глава отряда крестьян, вышедших на охоту за убегавшими с кассой большевиками, бывший председатель волземкомиссии Падерин Степан Яковлевич, за защиту земли Далматовского монастыря назван «доброжелателем монахов»; «Кулачье, озлобленное безуспешной погоней за нами… по всем деревням, точно по приказу, стихийно собрались собрания по селам, по набатному звону…»; «…одних, мучая, добивали, других, избитых и связанных, сажали в амбары, не то в церковные кладовые…»; «…крестись, говорят, на Божий храм, проси прощения у общества…»; «Их снова били, и бросали со связанными руками в «святую обитель».
Но, несмотря на это, нужно отметить, что Церковь во время подавления Тамакульского восстания не являлась объектом целенаправленных репрессий. Исключениями являются взятие в заложники священника села Падеринского (прежнее название – Алексеевского) и убиение в с. Тамакульском дочери священника. Больше никто из духовных лиц в волости в это время не пострадал. В церкви села Тамакульского было два священника, оба во время подавления восстания не только не были подвергнуты репрессивным мерам, но и продолжали служить, ни на день не покидая прихода.
Согласно данным метрических книг, убийства тамакульцев происходили с 20 по 25 июня (ст. ст.) и с 7 по 14 июля (ст. ст.), что и нужно считать наиболее точной датировкой восстаний в Тамакульской волости. Из метрических книг удалось восстановить их имена:
Сведения об убитых близ с. Тамакульское во время подавления антибольшевистского восстания в Тамакульской волости летом 1918 г.
Из убитых красноармейцев в метриках встретился только один человек – 31‑летний житель села Тамакульского Стефан Иоакимов Ачимов, застреленный, как значилось в метрической книге, войсками Временного Сибирского Правительства 8 июля (ст. ст.) во время побега. Согласно воспоминаниям участников подавления восстания, убитых большевиков было больше, но данных о них в метриках не сохранилось. Либо сведения об убитых повстанцами были неверными, либо убитые не были отпеты, и потому не были записаны в метрики.
Часть людей, причастных к восстанию или имеющих какое‑то значение для повстанцев, были увезены в г. Камышлов в качестве заложников. Среди пострадавших в г. Камышлове от рук карателей числится священник с. Падеринского, принадлежавшего к восставшей Тамакульской волости, иерей Василий Степанович Милицын, 56‑ти лет. При опознании тел у него обнаружены: «рубленая рана на голове, отрублены четыре пальца правой руки». Кроме о. Василия были жестоко убиты также 18 крестьян Тамакульской волости и один дворянин. К лику новомучеников Церкви Русской причислен только священник о. Василий Милицын. Имена заложников Тамакульской волости, убитых вместе со священником, публикуются в виде таблицы.
Сведения о заложниках, убитых в г. Камышлове во время подавления антибольшевистского восстания в Тамакульской волости летом 1918 г.
Таким образом, при подавлении Тамакульского восстания красноармейцами были расстреляны двадцать два человека, а взяты в плен и жестоко замучены в уездном г. Камышлове, вместе со священником села Падеринского двадцать жителей Тамакульской волости.
Из всех убитых во время Тамакульского восстания в настоящее время более всего исследована жизнь священномученика иерея Василия Милицина. Жестоко убитый в г. Камышлове, он был причислен Русской Православной Церковью к лику святых.
Незаурядной фигурой оказался также погибший во время восстания дворянин, Александр Михайлович Прокудин-Горский. Он был, как выяснилось, родным братом всемирно известного пионера цветной фотографии – Сергея Михайловича Прокудина-Горского. Кстати, в 1912 г. С. М. Прокудин-Горский фотографировал Далматов и Успенскую Далматовскую обитель. Жизнь и трагическая кончина А. М. Прокудина-Горского стали предметом исследования Далматовского краеведа Михаила Захаровича Телякова, представившего свой доклад «Прокудин-Горский из села Тамакульское» на краеведческой конференции «Катайск в истории Зауралья: связь времен» 5 мая 2016 г. В частности, оказалось, что Александр Михайлович Прокудин-Горский был зятем верхотурского купца и золотопромышленника Ивана Капитоновича Бурдакова (1840-1898).
Отозвались потомки Александра Михайловича Прокудина-Горского. Поиски их начались в 2009 г., когда в Далматовский архив пришло письмо с Алтая от Сергея Анатольевича Прокудина. В нем он сообщил, что когда‑то бабушка Лидия Михайловна передала их матери Нине Вадимовне большой альбом с фотографиями Сергея Михайловича. Там был его портрет в рабочем кабинете и много фотографий-открыток. Но все они были розданы, подарены, потеряны, т. к. никто не видел в них какой‑либо ценности. Со слов бабушки у Александра Михайловича, в с. Тамакульском у него была своя молоканка и усадьба. Как он погиб, никто не знал. Не знали и где его могила. В 1932 г. семейство переехало с Урала в Иркутск, а в 1938 – в Омск.
Отыскались и другие потомки Александра Михайловича. У Александра Михайловича с женой Евгенией Ивановной (урожденной Бурлаковой) было двое детей – Вадим и Юрий. В метрической книге Свято-Троицкого собора Алапаевского завода есть запись о том, что 2 января 1903 г. у потомственного дворянина Владимирской губ. Александра Михайловича Прокудина-Горского и его законной жены Евгении Иоанновны родился сын Вадим. Восприемники: ст. врач Алапаевской заводской больницы потомственный почетный дворянин Орловской губ. Александр Гаврилов Корсак-Кулаженко и г. Верхотурья купеческая жена Любовь Петрова Бурдакова. Вероятно, там же родился и другой сын, Юрий. В семейном архиве Александра Вадимовича Прокудина, проживающего ныне в Крыму, хранится фотография, где его дед, Александр Михайлович, изображен вместе с братом, Сергеем Михайловичем Прокудиным-Горским.
Среди жителей с. Тамакульского, убитых красноармейцами Камышловского отряда, была 53‑летняя дочь священника, Ольга Иаковлевна Плотникова. Поиск информации о деятельном участии в церковно-приходской жизни других убитых жителей не дал результатов.
Отец Ольги, священник Иаков Иоаннович Плотников, прослужил на приходе 54 года, при нем было построено три церковно-приходские школы. По всей видимости, Ольга, как дочь священника, была учительницей в одной из этих школ. В метрической книге она упоминается как девица, что в традиционном церковном понимании может восприниматься не только в смысле безбрачного состояния, но и как посвящение себя на служение Богу, например, уходу за родителями или учительскому труду.
Ольга осталась без матери девяти лет от роду. Мать ее умерла 8 апреля 1874 года от чахотки. На попечении отца осталась также и младшая сестра Ольги – годовалая Антонина. Воспитание младшей сестры и все заботы по ведению домашнего хозяйства легли на плечи Ольги. Через 17 лет Антонину выдали замуж за Шадринского учителя.
Как девица, она жила в доме отца, скончавшегося только 4 октября 1917 г. Все эти годы она оставалась, по сути, самым близким и родным ему человеком. Выполняя работы по дому, она помогала отцу нести нелегкое пастырское служение. Проживание в просторном священническом доме, принадлежность к контрреволюционному сословию, известность и авторитет как сельского учителя – все это, вероятно, стало определяющим для убийства девицы Ольги красноармейцами. Погребена была Ольга вместе с двенадцатью убитыми жителями Тамакульской волости на приходском кладбище.
Подробное жизнеописание девицы Ольги Плотниковой, принявшей мученическую кончину, еще ждет, вероятно, своего исследователя. Может быть, Богу будет угодно прославить ее в лике новомучеников Церкви Русской. Это было бы тем более отрадно, что среди уральских новомучеников, к сожалению, отсутствуют женские имена.
